Есть со всеми этими знаменитыми на весь мир хозяйствами одна проблема. Состоит она в том, что приехав к ним, хочется не о вине говорить, а стоять по струнке, брать автограф и без устали херачить селфи. Удержаться сложно, как ни крути. Моя задача была в том, чтобы успеть сделать не только это. Оторвав себя от пляжа, я решил, что поеду в Тенуту Сан Гуидо на такси, однако в глуши меня заверили, что такси в Болгери обойдется мне как вызов вертолёта из Москвы. А потому я решил, что найду более приемлемый способ и, заплатив 20 евро первому встречному, вскочил за его спину на мотороллер.
Это окрыляющее чувство, когда ты, в 40-градусную жару, бросив пляж, теплый топчан и, напялив поверх лица мотоциклетный шлемак, несёшься куда-то средь ёлок на абсолютно небезопасном транспортном средстве, вцепившись в ручки по бокам, чтобы, значит, попить Sassicaia. На поворотах ты, едущий на важную встречу, должен не забывать откренивать “байк” в ту же сторону, что и водитель. Так, наверное чувствовал себя Брюс Уиллис во втором Крепком Орешке, когда бегал по крылу готовящегося ко взлету самолета. Или Сальвадор Дали, когда залез впервые в пропеллерный кукурузник и крикнул “Поехали!”. Диковато-солоноватый восторг сдабривают проносящиеся над головой “брокколи” — классические ели, без которых простой быт маркизов представить себе ой как сложно.
Всё забыть
Чтобы избежать затмения рассудка во владениях Николо Инчизы делла Роккетта (сына Марио Инчизы и Клариче делла Герардески, семья которой и владела раньше этой землей), я применяю метод искусственной интроверсии и забываю напрочь всё, что я когда либо знал о хозяйстве — скаковых лошадей, тощего, но быстрого Рибота, знаменито Такиса, 1968-й, каберне напополам с совиньоном: всё это идёт на свалку памяти, а я начинаю с чистого листа. Как будто не брал интервью у Пьеро Инчизы делла Роккетты, как будто не жал руку Себастьяно Розе, как будто не поглощал месяц назад кусок мяса в Монфорте д’Альба с молодым Энрико Инчизой за разговором о том, есть ли всё же возможность жизни на других планетах.
Я даже мощным усилием воли отбросил недавнее интервью с гражданкой Грассини, ставшей на пост винного консультанта Tenuta San Guido после ухода из жизни Джакомо Такиса. И всё же я не сдержался. Я често попытался не заплакать от счастья, когда Карло Паоли, управляющий как винной, так и коммерческой стороной адзиенды, приехал пообщаться в погреба Sassicaia, отгроханные в 2007-м по спецзаказу у архитектора всея Италии Агнезе Маццей. Замечу тебе, что погреба для Guidalberto и Le Difese находятся чуть поодаль, вне зоны видимости.
Без бассейнов
Маркизу Николо Инчизе делла Роккетта жаловаться не на что — 2500 гектаров земли неподалеку от моря, это не фунт изюму. “Голубым у нас тут отмечены виноградники”, — приветливо говорит добрая женщина Елена. “Етить, а я думал, голубым отмечены бассейны!”. “Не-не, бассейнов нет, есть только виноградники”, — смеется над картой Bolgheri DOC Елена. Из этих самых кучи гектаров — 1500 га — отданы под лес, коим, по словам Елены, окружен каждый виноградник. Елена тут коммуникации осуществляет, а потому ей я доверяю полностью. “У нас есть посадки зерновых, которые, в основном, идут на кормление животных”, — говорит Елена, имея в виду, видимо, лошадей. Говорят, тут ещё есть коровки.
Глядя на карту, я осознаю, что мог бы просто прогуляться от “своего” пляжа в Marina di Bibbona до владений Николо Инчизы, даже и пешком. Впрочем, делать там нечего, ибо ни Николой, ни Инчизой на берегу не пахнет — дом маркиза находится дальше вглубь Болгери.
“Здорово, я Карло”, — в двери появляется Карло Паоли, последние 10 лет бессменный тим-лидер знаменитой на весь мир Тенуты. Через 10 минут, я понимаю, что с Карло весело. И это хорошо: одним из побочных явлений хозяйств, как ты, несомненно, знаешь, это слушать про выдержку, стальные чаны и нудные доклады о погоде в этом, прошлом и позапрошлом году. Мне же хочется залезть “под кожу”, пожить хоть часок, хоть полдня, жизнью маркизов, зайти поглазеть в дом, получить копытом от породистого скакуна, выпить старого бордо, которым был вдохновлен Марио Инчиза, когда решил сделать что-то новенькое и нетипичное для региона в итальянской вотчине своей супруги Клариче делла Герардеска. Или всё же был вдохновлен синьориной?
Ничего из описанного выше мне сделать не удалось. Маркиза Николо дома не оказалось, сколько я ни стучал кулаком в дверь, распугивая делавших селфи китайских любителей вина. А потому не пустили ни в дом, ни даже в конюшню, ибо смотреть на коней без маркиза считается не комильфо.
Заходит Карло
По крайней мере, приятным было то, что ко мне приехал поболтать Карло Паоли, который не первый год трубит директором Tenuta San Guido. Я представил, что работа Карло не идёт ни в какое сравнение с работой типичного винодела — помимо надзирания за технической стороной (естественно, это он делает не в одиночку), задачей Карло является распределение популярной среди ценителей жидкости — ассамбляжа каберне совиньона и каберне франа — по мировым рынкам, что в народе зовется “квотированием”. Квотировать, я думаю, дело в принципе приятное. Этому, значится, дать, а этому вот — отказать. За плохое поведение.
Карло улыбается. “Моя работа? У меня разных работ. У нас несколько виноделен. Тут, где мы находимся сейчас, мы делаем Sassicaia, а в других погребах — Guidalberto и Le Difese.
Не надо питать иллюзий: Sassiсaia — это больше чем вино; это легенда и мечта, которая стала реальностью, это шузы, которые хотят примерить не только поклонники Depeche Mode. Это не похвальба, это констатация. Сегодня некоторые сомелье снобски кривятся при употребление названия этого вина, но в душе жутко хотят быть среди тех, кто приглашен сюда.
Я приехал на мотороллере с полным осознанием, что сказать что-то новое про Tenuta San Guido не смогу. Это оказалось не совсем так — да, история хозяйства и его вина разжеваны до мелочей, до месяца, до дня, до последнего, кто касался бочек, но не все были на виноградниках, не все стояли среди барриков, не все болтали с Паоло, с Грацианой, и тем более, не все пробовали (что, учитывая мировой спрос на вино, вполне даже “something to kill for”). Вот и получается, что не всё так и грустно, а даже и вполне весело.
Люблю провокационные вопросы. “Карло, вот ты уже тут 10 лет работаешь на маркизов, не надоело ещё?”, — спрашиваю. Карло на инсинуации не ведется: “Нет, я не люблю перемены, и я питаю огромное уважение к семье. Передо мной здесь работали такие люди, как Марио Инчиза, как Джакомо Такис, и моя задача состоит не в том, чтобы что-то менять, моя задача в том, чтобы обучать тех, кто приходит сюда”.
Я говорю Карло, что страдаю, что не могу позволить себе Sasssicaia. “Sassicaia — вино, которое производится в небольших количествах, хотя мы могли бы, в теории делать, куда больше. И сильно больше. Это дорогое вино, но оно вовсе не такое дорогое, если сравнивать с другими винами мира, с топовыми винами Бордо, с Masseto. Российский рынок просит у нас 30 000 бутылок Sassicaia в год, мы даём в три с половиной раза меньше. Причина проста — у нас мало вина”.
Тейстинг
Если с Le Difese 2015 все более-менее понятно — “это наше дешевое вино”, не стесняясь, говорит о нём Карло — да, приятное, да, фруктовое, его начали выпускать в 2002-м. Для чего, остаётся загадкой. С Guidalberto 2015 ситуасьён поинтереснее — яркое, с отчётливой кислотностью, чуть перечное в послевкусии, оно, не подходит на роль baby Sassicaia, но подходит на роль приятного и интересного вина, которое живёт и развивается само по себе, безотносительно старших.
В бокал льётся вино из бутылки, обозначенной золотистой звездой на синем фоне. Как меняется отношение к вину, когда оно становится брендом: его уже невозможно пить отстраняясь от имиджа. Ты либо настроен заранее восторженно, либо заранее критически — смотря на какой стороне баррикад ты себя позиционируешь. Впрочем, “имидж — ничто”, жажда вина — всё! На страницах данного ресурса любое вино достойно внимания и интереса, независимо от его репутации и “раскрученности”, равно как достойны внимания и люди, которые его делают. Если с виноделами, которые ещё не достигли славы, рассуждать интересно про погоду и терруары, то с Карло Паоли, к тому же, можно поговорить о распределении квот и о том, не хочет ли он, наконец, сменить работу. Я имею виду, что над ним можно неплохо постебаться и проверить, есть ли у него (и Маркизов) ч/ю.
Sassicaia 2014 — текущий релиз на рынке — вино “прикольное”. За такое описание в сегодняшней средней школе выводят за ухо из класса. Ладно, если тебе важно что-то про него знать: оно долгоиграющее, но не супер “долго-“, с позитивной (medium, привет, WSET) кислотностью, хорошо (правда хорошо!) встроенным дубом, тонами подлеска и хвои, которые в нем кажутся наиболее симпатичными. Happy? Девяносто три — от чистой души.
“Бочковые сэмплы будешь?”, — интересуется Карло. От такого отказываются? Вряд ли. “Шур!”, — говорю так, будто пробую бочковые сэмплы Сассикайя каждый день. Взглядом, выражающим согласие, я отсылаю Карло за пипеткой. “Будешь пробовать до Галлони и иных критиков”, — подмигивает Карло. Ну блина, думаю, это всё, конец. Маячат известность, популярность и прочие прелести писательского жанра.
Хлебнул из бочки (2015-2016)
В последний раз пробовал Sassicaia тысячу лет назад, году в 2008-м. Тогда все вокруг твердили, что пить это в молодости невозможно. Было ли его возможно пить или нет, я уже не помню, но сегодняшний бленд каберне совиньона и каберне франа от Николо Инчизы (именно от него, кстати, почему, читайте в интервью винного консультанта хозяйства — Грацианы Грассини) пить можно в любом возрасте. Бочковые сэмплы 2015 и 2016 оказались разными, но одинаково удивительными в плане интеграции компонентов. “В Германии или в Великобритании люди любят пить выдержанные вина. Сейчас они наверное пьют 2006-2007, а итальянцам надо выпить сразу. В Китае и в России то же самое”, — жалуется Карло. Я же от лица Карло хочу передать тем, кто продаёт Sassicaia в России — подождите год, два, три. Людям будет интереснее пить, а имидж вина пойдёт вверх. Это ж ваша работа — объяснять и рассказывать, когда что пить.
Бочковая Sassiaia 2015 — это вино большое и, пардоньте, минеральное, с хорошим балансом и выйдет на рынок следующем году, в июне. “Я думаю, оно будет близко американскому потребителю: им нравится пить сильные, мощные вина”, — замечает Паоли. Я же на этом этапе заметил, что в шортах это вино пьётся отлично, а, учитывая, что это бочковой образец — так и подавно.
“Неси-ка 2016-й”, — кричит Карло в зал, где тут же начинается шебуршение. “В прошлом тут люди делали простые легкие вина из санджовезе, мальвазии и канайоло, собирали виноград в конце октября, винификация заканчивалась в декабре, и на рождество уже пили свое молодое вино”, — делает мне Карло мини-экскурс в историю Болгери. “Страсть к вину у Марио Инчизы родилась во время ужина с дедушкой, они попробовали какое-то серьёзное бордо, скорее всего, Lafitte 1956. Это вино поменяло его жизнь. О санджовезе он никогда и не задумывался”.
В бокале — Sassicaia 2016 — и сравнивать их вместе с 2015-м и 14-м крайне интересно. Шестнадцатый — на удивление куда более элегантное и свежее. Как же так, шо ж такое? “Ты первым пробуешь 15-й и 16-й, пока не было журналистов, кто это уже сделал”, — говорит вдруг Карло. “Ни Сандерсон, ни Галлони, ни Саклинг”. Наконец-то, заставил всех курить, радуюсь я. 2016-й из бочки заслуживает всяческих похвал. Это сочно, это интегрировано, терзает язык и просится “с собой” на вечерок. С собой, к сожалению, не выдают, а просить с собой “отливант” (фанаты селективов знают, о чём я) как-то было некомильфо, маркизы засмеяли бы.
После разговора с Карло я могу тебе сказать — вообще-то подобная открытость для дегустации ан-примёров — палка о двух концах. Не буду погружать в детали, но финансовая безопасность известных хозяйств может пошатнуться от одного неверно сказанного слова. Пусть я немного и преувеличиваю, но, честно, совсем немного: те, кто всерьез вкладывается в Sassicaia, всегда читают критику. И критика должна быть аккуратна.
Но Карло с маркизами — не из пугливых: “Некоторые винодельни закрываются для “анпримеров”, потому что сложно оценивать вина из бочки, однако мы все же оставляем и себе, и журналистам возможность для общения, потому что нам интересно их мнение. А у нас остается время что-то поменять, если что-то идёт не так. Вино должно нравиться. Если кто-то говорит, что с вином в конкретной бочке происходит что-то странное, мы внимательнее смотрим на эту бочку. Конечно, такое случается невероятно редко”.
Карло смотрит на часы — ему пора отваливать на встречу. наверное, будет утирать слезы очередному импортеру, которому опять дадут лишь толику того, что он просил на год. Такая уж тяжелая у Карло доля — распределять по миру Sassicaia.
