Войны, интриги и поруганная репутация: твоя главная винная книга об Италии

/

Надо ли кому-то рассказывать, что такое типичная книга о вине? Нет, я не умаляю трудов Кэрин О’Киф и её “Barolo and Barbaresco” или, например, Джозефа Бастианича и его соавтора со смешным именем Дэвид Линч с их замечательным трудом “Vino Italiano: The Regional Wines of Italy”, которым я пользуюсь почти каждый день. Но то, что сделали, объединившись вместе, Билл Нэсто MW и его теперь уже супруга Франсэс (Франческа) с абсолютно “говорящей” винной фамилией Ди Савино (буквально, “знающая вино”), стоит несколько в стороне по многим причинам.

Первая — когда ты в последний раз читал винную книгу взахлеб, как увлекательный детектив, при этом, ни минуты не сомневаясь, что всё описанное в ней — правда? Давно это было. А у меня — не далее, как в начале этого года. Чтобы прочитать главу под названием The Medici Code, мне потребовалась одна ночь.

“А из-за чего сыр-бор?”, — спросишь ты. “Ну книга, и книга”.

Вообще-то нет. Знаешь, кем пишется наиболее непредвзятая история отдельно взятого винного региона? Теми, кто никак с этим регионом не связан. Тоскана, где каждый друг другу кум-сват-брат, не является исключением. А уж если речь заходит о такой сугубо политической (читай, коммерчески важной) теме как Chianti и Chianti Classico, тут и подавно кому попало верить не стоит. Книга Chianti Classico: The Search for Tuscany’s Noblest Wine (“Кьянти Классико: в поисках самого благородного вина Тосканы”) разделена на несколько глав, в которых Билл (MW и преподаватель винных наук в Бостонском Университете) и Франсэс (юрист и специалист в области Флорентийского Возрождения) шаг за шагом раскрашивают цветными мелками чёрно-белую историю виноградарства и виноделия бесспорно важнейшего и самого известного винного региона Италии.

Если тебе кажется, что ты что-то знаешь о Chianti и Chianti Classico, погоди: прочитав книгу, ты поменяешь своё мнение. Я — поменял, и это после уже стольких поездок в Тоскану. Билл и Франческа перевернули горы, приподняли каждый камушек (под некоторыми “мирно” лежали скорпионы), прокрались в архивы, встретились с виноделами и стариками, которые помнят, как было на самом деле.

Они сопоставили, они пробились, они поговорили, они проанализировали.

Это одна из немногих книг о Кьянти Классико, не инициированная и не проспонсированная Консорциумом Chianti Classico и вышедшая, вполне объяснимо, без оглядки на, возможно, слишком смачные подробности из его жизни. Подробности, которые при посещении региона за казённый счёт, не увидишь никогда.

Для кого эта книга? Для тех, кто хочет знать, как всё было на самом деле, для тех, кто любит непредвзятость и детали, для тех, кто любит, чтобы каждое утверждение было подтверждено доказательствами, для тех, кто хочет знать больше всех. Лучше всех. Из первых рук.

Конечно, важно знать английский. Но, если честно, я бы выучил его только ради одной главы: в The Medici Code авторы описывают тайну сложных “отношений” зон Chianti и Chianti Classico и тайну исчезновения и обретения вновь знаменитого Декрета 1716-года Козимо III Медичи об установлении границ зоны производства “оригинального” Chianti — фактически, ставшего первым своего рода указом об итальянском винном аппелласьоне. Ты считаешь, что этого не должен знать каждый, кто называет себя винным энтузиастом?

На февральской Антеприме Chianti Classico этого года мне посчастливилось провести несколько дней в компании Билла и Франчески — и это лишь дни спустя, как я в восторге прочитал часть книги! Живое общение с ними, если честно, открыло многое.

В общем, читай интервью с Биллом и Франческой и… попросту потрать 30 долларов на эту книжку — скачай или закажи “живьём” — и, поверь, это будет самая высокодоходная инвестиция в твоей жизни.

Билл: А я работал в Тоскане в 90-х, управлял туристической компанией, мотался от Флоренции к США, ездил туда-сюда, часто и много по сельской местности, я был сомелье с 1976-го до 1995-й, работал в Бостоне. После этого я начал работать в туристическом бизнесе, а журналистикой увлекся в 90-х и 2000-х. Мне нравилось работать сомелье, но не хотел делать это всю жизнь. Эта работа дала мне хороший винный кругозор.

Франсэс: А я училась в университете Флоренции. Ещё одной веской причиной выбрать в качестве объекта исследования Chianti Classico было то, что во время учебы я жила во флорентийской семье — одной из старых семей виноградарей, которые занимались своим делом с 1422 года. Каждые выходные я проводила в Greve-in-Chianti, на его крутых холмах. Моя любовь к территориям Кьянти Классико родилась именно в то время. А ещё я изучала средневековый флорентийский Ренессанс. Кьянти Классико, эта зона между Флоренцией и Сиеной, оказалась в самом центре моих исследований.

Билл: Я думал написать книгу о Тоскане ещё в конце 90-х, но по разным причинам не мог найти издательство. Когда я ещё работал сомелье, съездил на Сицилию, а потом в моей жизни появилась Франсэс, мы оба разделяли любовь к этому региону. Во многом, Сицилия ничуть не менее разнообразна, чем Тоскана.

Франсэс: А, может, и более разнообразна. Особенно еда!

Билл: Ещё на Сицилии куда больше разных типов вин, терруаров и микроклиматов.

Франсэс: И больше экспериментов. Сицилия имеет богатейший опыт производства вин и оливкового масла, огромный культурный пласт. Мы также поняли, что есть определенные стереотипы о Сицилии и её жителях, которые уходят корнями в XII век до нашей эры. Стереотипы эти говорили о том, что сицилийцы, несмотря на то, что были окружены потрясающей природой и природными ресурсами, не умели корректно ими пользоваться и хорошо возделывать землю. А, потому, не обладали достаточно развитой культурой. Мы обнаружили, однако, обратное — виноделов, которые были глубоко связаны со своей историей и почвой. Именно тогда мы связались с университетом Калифорнии и договорились о книге, который мы и занимались до 2013 года. Закончив эту книгу, мы немедленно повернулись в сторону Chianti Classico.

Билл: Здесь, в отличие от Сицилии, мы имели дело с одним аппелласьоном, а не целым регионом, и аппелласьоном, который находится в эпицентре Тосканского Ренессанса. К счастью для нас, тосканцы оказались заядлыми архивистами: они всё очень скрупулёзно записывали, и архивы сохранились очень хорошо.

Франсэс: Мы знали, что в Тоскане есть культура ведения летописей, особенно о том, что касалось их коммерческой деятельности — бухгалтерия, контракты и всё такое.

Билл: Нам показалось, что это хорошее время начать книгу. К тому же, регион казался в США не настолько важным, как Barolo, Barbaresco и Brunello di Montalcino. Вот так всё и совпало.

Франсэс: Мы сразу поняли, что история Chianti Classico, во многом, оставалась нерассказанной даже итальянцами. Мы понимали, что это сложная история, большая. Разница между Chianti и Chianti Classico, эволюция региона со всех точек зрения — исторической, культурной, политической, экономической и чисто человеческой. И конечно, винодельческой.

Отрывок из главы The Medici Code, Помимо неё в книге есть масса глав, которые охватывают все аспекты винной культуры зон Кьянти Классико и «Большого Кьянти»

Билл: Я не думаю, что у нас перед глазами был хороший пример подобного текста, который задумали мы. Ник Белфридж написал хорошую книгу о винах Тосканы, но мы изначально хотели смотреть на вино в большем контексте истории и культуры, в то время как его книга, в итоге, превратилась в винный гид. Он больше внимания концентрировал на производителях и их характерах, чем собирались мы. У нас есть глава, где мы пишем об около 35 хозяйствах, в основном о тех, где мы были сами за два года нашего исследования. Это был, в итоге, очень естественный отбор, связанный с нашим исследованием аппелласьона. Мы не выбирали так называемые “лучшие” хозяйства по Гамберо Россо, Биллу Несто или Франсэс ди Савино.

Франсэс: Я никогда не бросала свою основную работу — юридическую практику. Мы с Биллом встретились в 2002-м, в 2003-м начали путешествовать вместе. Я занималась юриспруденцией везде, где путешествовала — в Австралии, Чили, Уругвае, Новой Зеландии. Я много узнала о вине просто из огромного винного погреба Билла, мы любим готовить дома и путешествовать. Многим своим коллегам из мира юристов я говорю, что приношу в мир винной журналистики те же качества, которые использую в юридической практике: критические мышление, создание черновиков и текстов и, главное, концентрацию внимания, редактирование и вычитывание текстов — спектр навыков, в общем-то, одинаков. Я вернулась к тому, что я изучала во Флоренции, но с новым взглядом на вино как на часть культурного контекста.

Билл: Я думаю, мы писали эту книгу для того, чтобы представить историческую правду, мы писали что-то, что будет вне времени, и, безусловно, не будет “винным гидом”. Что-то, на что можно было бы опереться. Я думаю что в сегодняшней винной журналистике есть тенденция оставаться в координатах вкусовых ощущений и привлекательных прилагательных. Но вино — это часть культуры — и, чтобы его понять, важно видеть его со всех точек зрения, а не только с гедонистической.

Франсэс: Когда мы думали о нашем читателе, мы, безусловно представляли человека, любителя вина, который уже открыл для себя основные регионы и вина Италии, включая Бароло и Брунелло, и для кого Кьянти Классико оставался загадкой. Когда мы погрузились в наше исследование, стало ясно, что силы, которые сформировали как Chianti Classico, так и так называемую зону “Большого Кьянти”, определили эволюцию всего итальянского винного законодательства и винной культуры Италии. Это, я думаю, позволяет нашей истории быть не просто рассказом об одном регионе.

Билл: “Хорошее вино” — это то, что наполняет твой момент жизни смыслом. И такое вино эволюционирует вместе с тобой. Ты лучше понимаешь вино и конечно важно соединять вино с местом, где оно родилось, это глобальная и важная идея. Это сложный вопрос, у которого нет правильного ответа. И я предпочитаю оставить людей в размышлении, нежели сказать им, что делать, и как думать. Именно потому у нас нет рейтингов. Я не очень люблю дубовые вина и вина, которые сделаны из переспелого винограда. Потому, читая эту книгу, вы сразу почувствуете, где вино мне понравилось, а где — нет.

Франсэс: Я нахожу сравнение вин из разных стран и размышления об их возможном происхождении отдельным удовольствием, помимо, собственно, вкуса и аромата вина. Это мыслительный процесс, от которого получаешь вполне определенный драйв. Возможно я даже не порекомендую какое-то конкретное вино другим людям, но размышление о нём остаётся очень приятным процессом.

Билл: Наша книга стала превращаться в некое подобие расследования, когда мы обнаружили загадочную историю появления Декрета 1716 года Козимо III Медичи от (так называемого Bando), о котором практически никто не говорил до 1970-х, когда о нём стали узнавать благодаря Консорциуму Кьянти Классико, когда он и вошел впервые в книгу Энрико Босси. Даже несмотря на это, декрет о границах Chianti Classico 1716 года, фактически, отсутствовал в литературе, только в 1990-х он стал упоминаться всё чаще и чаще. Для нас это было удивительно, и мы решили понять, почему это произошло.

Франсэс: Это стало началом нашего исследования, потому что до нашей первой реальной поездки в архивы Флоренции и Сиены мы прочитали немало книг, выпущенных в XX веке, которые, вплоть до 70-80-х, вообще не упоминали этот исторический декрет. Когда во время поездки в Тоскану в феврале 2014-го мы увидели огромную репродукцию этого декрета, этот факт нас очень заинтересовал. Мы стали потихоньку распутывать этот клубок и, чем больше мы тянули, чем больше задавали вопросов, тем более становилось очевидным, что никто не знал историю знаменитого Bando 1716 года. Никто не знал, ни как он был создан, ни куда и когда он пропал. И, естественно, никто не знал историю, как он был снова “найден”. И кто его нашёл. Ведь это должна была быть огромная находка для аппелласьона, который почти весь XX век боролся за право называться “настоящим Chianti Classico”. Именно поэтому мы начинаем книгу словами Данте Алигьери “Имена рождаются от вещей, которые ими названы”. Вся книга посвящена соединению территории с его вином, с его именем, с его репутацией и качеством, что и является сутью системы аппелласьонов и сутью этого Декрета. Ведь он был первым в своем роде подобным документом.

Билл: И была еще одна интересная вещь: упоминание “санджовезе” мы нашли в источниках более ранних, нежели было известно раньше (а именно, 1552).

Франсэс: Когда Билл погрузился в изучении виноградарства Chianti Classico, стало понятно, что мы знаем далеко не всё, и что авторы, характеризовавшие санджовезе как вино, “из которого получается лишь уксус”, были выдвинуты на первый план. Люди, которые имели непосредственный опыт работы с лозой, были в тени тех, кто не имел опыта, зато имел высокие формальные звания. Трактаты “выжимались” без указания оригинального авторства, и это тоже показалось нам очень интересным.

Билл: Таким образом, в культуре, где обычно всё подлежит подробному летописному описанию, некоторые вещи оставались закрытыми и спрятанными от “посторонних” глаз. А мы хотели знать, почему. В шестнадцатом веке церковь вышла на первый план, фактически, заменив собой более демократические институты.

Франсэс: А потом на двести лет установилась власть семьи Медичи, которая контролировала буквально всё.

Билл: Талантливые люди становились жертвами истории, а мы очень симпатизируем жертвам истории.

Франсэс: О, да. Мы не старались ответить на все вопросы. Но мы старались задать как можно больше правильных вопросов и посмотреть, сможем ли мы получить на них ответы в те два года, которые у нас были. Мы работали под давлением времени, потому что книгу мы хотели опубликовать к 300-летию этого самого Bando 1716 года. Она вышла четырьмя днями позже официального 300-летия.

Франсэс: Я не думаю, что кто-то препятствовал нашей работе, но, к нашему удивлению, мы увидели поразительное отсутствие любознательности и, часто, тенденцию к упрощению реальности.

Билл: Я согласен.

Франсэс: Именно Пьеро Антинори сказал нам: “Я поражен вашим расследованием, оно могло бы стать настоящим триллером”. Он хорошо понял, что мы не созданием винного гида занимаемся.

Билл: В такой работе помогает, когда ты не местный, а внешний человек, аутсайдер. Это снимает с тебя инерционность и лень. И тот факт, что жизни многих людей зависят от продаж этого самого массового кьянти со всей Тосканы, имеющего мало отношения к Оригинальному Кьянти, делает людей куда менее подвижными — никто не хочет “раскачивать лодку”. Проблема в том, что эти вещи трансформируются в законодательство и теперь уже, на каком бы основании это законодательство ни было построено, это реальность. И проблемы приходится расхлебывать потребителям вина, потому что Chianti теперь привязано своим именем к Chianti Classico и восприятие качества стало совсем другим. Эта ситуация печальна и нашей задачей было рассказать об этом.

Франсэс: В нашем послесловии мы фактически задаем вопрос: “Закончилась ли последнее сражение в мире Кьянти?”. И наш ответ “Нет”, потому что текущее состояние дел идет вразрез и с европейским, и с итальянским национальным законодательством, и с фундаментальными принципами защиты географических наименований.

Из-за бумажки, подписанной 24 сентября 1716 года, и началась невиданная в мире «заварушка»

Билл: Мы предоставили возможное решение этой дилеммы, потому что считаем, что создавать беспорядок и хаос — это неправильно, если ты не предлагаешь решений. Мы предоставили решение, которое, маловероятно что будет воплощено в жизнь, но которое возможно. Оно отнюдь не является идеалистическим. Мы не ждем, что даже сам аппелласьон Chianti Classico сократит себя до территории оригинального Кьянти, обозначенного в Декрете 1716 года. Мы не можем “взять” производителей и сказать им — “вы больше не Кьянти Классико”. Но, по крайней мере, мы могли бы убедить производителей “Большого Кьянти” обрести больше связи со своими территориями, нежели с именем, имеющим к ним весьма опосредованное отношение. В конечном итоге, они могли бы постепенно, скажем, в течение 10 лет, постепенно уменьшать значение слова Chianti на своих этикетках, одновременно увеличивая важность своих собственных субзон.

Франсэс: Мы живем в то время, когда важность истории, аутентичной истории, не может быть переоценена. Сегодня люди хотят чего-то оригинального. например, в ходе этой Антепримы мы познакомились с производителем, который хотел бы создания аппелласьона Terre di Pisa вместо Chianti. Потому что Пиза — своя, особая территория, у которой есть свой голос и своя потрясающая история. Более правдивая, своя! Поэтому для таких инициатив нужны умные люди с обеих сторон стола переговоров, умные и дальновидные.

Билл: Мы думаем, в долгой перспективе наша книга будет иметь большое значение. Мы здесь, чтобы нести наш флаг до начала нашего следующего проекта, который уже не позволит нам заниматься этим столь интенсивно, но книга будет жить долго, сама по себе.

Купить:  Amazon.com, Chianti Classico: The Search for Tuscany’s Noblest Wine

Нравится? Подпишись!

СВЕЖИЕ ПОСТЫ — УЖЕ У ТЕБЯ

Спама не будет, только новые посты

Антон Моисеенко

Не моё дело рассказывать тебе, что, как и почему пить. Поддержать винный диалог, пробудить винную мысль и заставить улыбаться — вот это по мне!

Предыдущее

Давай глянем: брунелло от Gaja

Следующее

25% приехавших на Vinitaly-2018 не смогут выйти из отелей